если в мире и есть нечто, не поддающееся никакому логическому объяснению, то это, пожалуй, я.
Ну привет, мой далекий молчаливый друг. Тебе наверняка интересно, как мои дела, поэтому смотри и слушай. Я постоянно что-то делаю, постоянно передвигаюсь так, что, кажется, будто бы если остановлюсь, случится что-то страшное. Много хожу и езжу по этому городу, наполненному влагой и темнотой, пестрящему оранжево-алым с желтым. Это моя девятнадцатая осень, пришедшая откуда-то с северных земель и принесшая с собой весь тот груз ответственности, который подразумевает под собой понятие "взрослый". Каждый день я бываю в разных местах, вижу разных людей, разговариваю, смеюсь, рассказываю и слушаю. Я учусь говорить толково - так, чтобы люди меня не только услышали, но и поверили. Учусь писать так, чтобы выразить все, что хочется сказать. Ношу в сумке конверты и бумажные письма. Грежу о выходных, которые, понятное дело, пролетят как один миг, только и успеешь, что побыть с любимым, попить чаю с корицей на кухне да дух перевести. Произвожу в день по тонне смыслов и предложений, будто бы пытаясь доказать что-то самой себе. Кстати, хорошая новость - я выписалась из больницы и зареклась туда попадать хоть когда-нибудь. В воспоминаниях остались длинные коридоры, палаты, острый химический запах и люди, занятые только работой, которым до тебя нет никакого дела. А так же милейшая Марина Викторовна с бархатистым взглядом, в которую я вполне могла бы влюбиться, если бы не а, б и далее по списку. Я вспоминаю себя-прошлогоднюю - девочку с красными волосами, только-только выбравшуюся из-под материнского крылышка, хохочущую с одногруппницами в буфете в очереди за чаем или простуженную, злую, переписывающую лекцию на задней парте или сонную, на автомате бредущую куда-то в сторону остановки. Что-то изменилось, друг мой. Наверное, все-таки изменилась я.
Меня уже так просто не раскусить, никакого снисхождения, что вы. Откуда взялась во мне эта ироничная ухмылочка, этот спокойный, но очень даже убедительный голос, и куда подевался по-щенячьи распахнутый наивный взгляд и панический страх перед неизведанным? Нет ответа, мой дорогой друг. Я снова сама себе и солдат, и полигон, и миротворец. Я пишу в тетрадке по философии мало что значащие строки, которые потом непременно сложатся во что-нибудь этакое, с горчинкой, на которое вытаращат глаза и подумают, откуда же это все в ней берется? Если бы я знала, я бы перекрыла этот кран, и, быть может, сошла бы за обычную. Но нет, дружище, видимо, я призвана на эту должность именно за тем, чтобы доказывать окружающим, что мир не такое уж дерьмо, как они себе с удовольствием представляют. И при этом еще ловить на себе их недовольные взгляды. Я всегда к вашим услугам, уважаемые господа.
А собственно, что я все о себе да о себе. Расскажи лучше, как ты поживаешь?..
Меня уже так просто не раскусить, никакого снисхождения, что вы. Откуда взялась во мне эта ироничная ухмылочка, этот спокойный, но очень даже убедительный голос, и куда подевался по-щенячьи распахнутый наивный взгляд и панический страх перед неизведанным? Нет ответа, мой дорогой друг. Я снова сама себе и солдат, и полигон, и миротворец. Я пишу в тетрадке по философии мало что значащие строки, которые потом непременно сложатся во что-нибудь этакое, с горчинкой, на которое вытаращат глаза и подумают, откуда же это все в ней берется? Если бы я знала, я бы перекрыла этот кран, и, быть может, сошла бы за обычную. Но нет, дружище, видимо, я призвана на эту должность именно за тем, чтобы доказывать окружающим, что мир не такое уж дерьмо, как они себе с удовольствием представляют. И при этом еще ловить на себе их недовольные взгляды. Я всегда к вашим услугам, уважаемые господа.
А собственно, что я все о себе да о себе. Расскажи лучше, как ты поживаешь?..